Нейропсихологическая диагностика девиантного поведения

Нейропсихологическая диагностика девиантного поведения при профессиональном психологическом отборе военнослужащих

Значительное число лиц, отбираемых на военную службу, имеет стертые, не резко выраженные отклонения в состоянии психического здоровья, которые трудно выявить при однократном осмотре во время призыва. Поэтому, особое значение в системе психопрофилактики в Вооруженных силах имеет своевременное выявление лиц с различными типами девиантного поведения, как на этапе призыва (отбора), так и во время прохождения военной службы, что может быть реализовано при совместных усилиях командиров подразделений, заместителей командиров по работе с личным составом, военных психологов и врачей (Черезов Д., 2016).

Особую сложность представляют отклоняющееся от нормы поведение призывников и военнослужащих, решение вопросов с которым выходят за рамки медицины, требуя комплексного междисциплинарного подхода, объединяющего психологию, социологию и криминологию (Менделевич В., 2016). Поведение, выходящие за пределы формальных и неформальных норм, правил и законов, вызывающее формальные или неформальные санкции со стороны общества, принято называть девиантным. Поскольку девиантное поведение представляет в значительной мере социально-психологическую проблему, в психиатрических систематиках, включая действующую Международную классификацию болезней 10-го пересмотра, отклоняющееся поведение не является нозологической формой, выделенной в качестве диагностической категории. Более того, даже формирование устойчивых стереотипов отклоняющегося поведения может не являться признаком психической патологии (Кувшинов К., 2017). В компетенцию врача-психиатра может входить исключение психического расстройства, способного вызвать поведенческие девиации. При этом современный методический инструментарий клинической психиатрии не предназначен для экспертной трактовки форм девиантного поведения, и диагностики склонности к нему. В результате, каждый третий военнослужащий, попадающий на срочную военную службу, страдает как минимум аддиктивной формой девиантного поведения (Юсупов В., 2006). К другим формам девиантного поведения, чаще всего встречающихся на военной службе, относятся делинквентный, агрессивный, суицидный и уклоняющийся типы девиантного поведения.

Существующие в настоящее время инструменты для выявления лиц, склонных к девиантному поведению, чаще всего являются субъективными методиками в виде опросников, надежность которых имеет некоторые ограничения, так как в значительной степени зависит от желания обследуемых лиц представить правдивую информацию о себе и от эффекта «перового предъявления» (по мере знакомства с методикой, испытуемый обучается способам ее «правильного прохождения»). Более современный подход выявления склонностей к девиантному поведению основан на парадигме Критериев исследовательских доменов (Research Domain Criteria, RDoC), создающей теоретическую основу для расшифровки взаимодействия между доменами девиантного поведения и нейрофизиологическими системами, обеспечивающими их функционирование (National Research Council, 2014). Данный подход позволяет оценивать не субъективную информацию от обследуемого, а объективные данные нейрофункцинальной и нейроморфологической диагностики.

Нейрофизиологическая парадигма диагностики и прогнозирования отклоняющегося поведения основывается на том, что у лиц, склонных к девиациям, имеются определенные морфологические и физиологические отличия центральной нервной системы, которые могут быть выявлены инструментальными и экспериментальными методами.

Например, характерный для девиантного поведения симптом ошибки прогнозирования негативного исхода планируемых действий, отсутствие страха пред возможными негативными последствиями и неумение использовать свой или чужой опыт обусловлены нейрофизиологическими нарушениями в работе мозговых сетей, отвечающих за функционирование системы негативной валентности и когнитивного контроля (Sengupta A. et al, 2016). В норме формирование страха перед негативными последствиями действий происходит как функция ошибки предсказания: расхождение между фактическими результатами действий и их ожидаемыми результатами. У лиц, склонных к девиантному поведению, функция прогнозирования и обучения страху нарушена: возникающий страх скоротечен, и исчезает, когда опасность миновала, не приводя к эффекту научения, это в свою очередь, приводит к нарушению ингибирования нежелательных поведенческих реакций в системе когнитивного контроля поведения.

Нарушение функций домена возбуждения и системы регулирования в части восприятия времени и синхронизации деятельности с временным континуумом приводит к нарушению восприятия времени (Гут Ю., Кабардов М., 2018). Нарушения функционирования из-за ошибок в восприятии времени характерны для лиц с девиантным поведением (Хомик В., Кроник А., 1988). Осознанность действий индивида в контексте адекватного ориентировки во временных промежутках и восприятия временной перспективы может служить косвенным методом определения уровня зрелости личности   (Кондратьев М., 2017) и качества общего исполнительного функционирования, которые совокупно выполняют функции организации, регуляции, обеспечения целостности, целенаправленности функционирования на жизненном пути. У лиц с девиантным поведением из-за искажения хода закономерного личностного развития показатели зрелости личности либо отсутствует, либо существенно нарушены.

Показательно, что нейрофизиологические исследования показали существенные отличия в обработке эмоционально значимых стимулов (мимические реакции) у людей с патологией личности, проявляющих девиантное поведение. В отличие от здоровых людей, у которых нейрокогнитивная обработка стимулов происходит на уровне неокортекса, визуальные стимулы у людей с отклонениями происходит на уровне более древних мозговых структур, практически без участия эмоциональной оценки на уровне коры головного мозга (Hoff H. et al, 2009).

Электроэнцефалографические исследования (ЭЭГ) показали, что у людей с девиантным поведением в течение всего дня преобладает доминирование правого полушария головного мозга, в то время как левое полушарие активизируется в момент ожидания и осуществления отклоняющихся действий (Tkach B., 2018). Для нормативной когорты характерна обратная ситуация  с преобладанием активности левого полушария.  Также показатель личностной зрелости индивида оказался тесно связан с функциональной ассиметрией мозга.  Для определения доминирующего активного полушария кроме ЭЭГ может использоваться проба «перекрест рук» (поза Наполеона) (Лурия А., 2006). Валидность и надежность пробы «прекрест рук» доказана в многочисленных исследованиях когнитивных процессов, связанных с функциями лобных долей головного мозга (Sakano N., 1982). «Леворукие» люди с доминирующим правым полушарием в основном ориентированы в прошлое, люди с преобладание левого полушария — в будущее.  Такие показатели как эмоциональная устойчивость, волевой контроль, ориентация в будущее могут рассматриваться как показатели личностной зрелости и меньшей подверженности девиантным проявлениям (Weinberg I., 2000). При этом правополушарное доминирование связано с эмоциональной неустойчивостью, импульсивностью, повышенной возбудимостью и сильнее выражено у людей, демонстрирующих проявления девиантности (Гут Ю., Кабардов М., 2018).

Нарушения исполнительного функционирования низшего порядка (например, неустойчивость внимания и замедление скорости реакций) наряду с вербальным дефицитом при сохраненными или хорошими способностями к исполнительному функционированию более высокого уровня (когнитивная гибкость) и зрительно-пространственной обработки характерна для базальных лобно-височных аномалий функционирования нейросистем головного мозга. Такой патологический нейрофизиологический профиль характерен для правонарушителей и преступников, особенно имеющих сексуальные отклонения (насильники и педофилы) (Joyal C. et al, 2007).

Функциональное состояние гиппокампа определяет, какой будет мотивация лиц с девиантным поведением. Атарактическая мотивация (использование самомедикации психоактивиыми веществами для уменьшения эмоционального дискомфорта) присуща людям с пониженной функцией гиппокампа, а гедонистическая мотивация (поиск наслаждений) характерна для нормальной и повышенной функции гиппокампа (Tkach B., 2018).

Надежность удержания от девиантности в социальном поведении основанная на честности, определяется функционированием нейросетей ​​в задней поясной коре, дорсолатеральной префронтальной коре и внутри теменной борозды. Высокая степень честности обуславливается функционированием вентромедиальной префронтальной коры в тесном взаимодействии с височно-теменным переходом (Bellucci G. et al., 2019).

К принятию импульсивных непродуманных решений молодыми людьми приводят нарушения функционирования нейросистем негативной валентности (оценка угрозы) и систем положительной валентности (оценка вознаграждения). Эти отличия, по крайней мере, частично, обусловлены возрастными клеточными и нейрохимическими изменениями в головном мозге (Reyna V., Farley F., 2006). Поэтому, одним из предикторов девиантного поведения может являться соотношение хронологического (паспортного) возраста и «возраста» головного мозга, определяемого в соответствии с возрастными нормами с помощью функциональной магниторезонансной томографии (фМРТ) (Whelan R., Garavan H., 2014). Мозг неравномерно изменяется с возрастом. Из 30 основных отделов серого вещества головного мозга состояние 19 имеет сильную корреляцию с возрастом среднестатистического здорового человека. Оценка объема и плотности этих отделов позволила вывести параметры нормы для каждого отдела, характерные для определенного возраста. Эти показатели могут служить критерием для определения «возраста мозга», который может значительно отличаться от паспортного возраста человека. Так, например, уменьшение серого вещества в передних височных долях, миндалевидном теле и орбитальной лобной коре оказалось надежным предиктором рецедивирующего преступного поведения (Kent A. et al., 2016).

Так комплексное нейропсихологическое и нейрофизиологическое исследование лиц с девиантным поведением позволило определить топографию нейрофункциональной патологии при социальной девиантности. Симптомокомплекс девиантного поведения у таких людей чаще всего вызывается минимальными, но определяемыми нарушениями функционирования во фронтальных отделах коры головного мозга: орбитофронтальной части префронтальной коры (OFC), дорсолатеральной префронтальной коры (DLPFC), передней поясной коры (ACC) и вентромедиальной префронтальной коры (vmPFC) (Tkach B., 2018). При этом каждая локализация нарушений приводит к развитию определенного типа девиаций, отраженных в таблице:

Таблица 1. Характеристика симтомокомплексов девиантного поведения в зависимости от преобладающей топографии нарушений (по Tkach B., 2018 с дополненениями).

Установлено, что надежность удержания от девиантности в социальном поведении, основанная на честности, определяется функционированием нейросетей ​​в задней поясной коре, дорсолатеральной префронтальной коре и внутри теменной борозды. Высокая степень честности обуславливается функционированием вентромедиальной префронтальной коры в тесном взаимодействии с височно-теменным переходом (Bellucci G. et al., 2019).

Также были выявлены определенные морфологические нарушения ЦНС, связанные с тяжким делинквентным (криминальным) поведением.

Таблица 2. Характеристика симтомокомплексов делинквентного поведения в зависимости от топографии морфологических нарушений

Предрасположенность к тяжким вариантам девиантного поведения, включающим насилие  и убийства предсказывается наличием серьезных нейрофизиологических дисфункций, которые проявляются в виде сочетания низкого уровня интеллекта, нарушений внимания, слуховых галлюцинаций и параноидных галлюцинаций (Stratton J. et al, 2016). Дисфункции вербальных возможностей, например, нарушения вербальной когнитивной обработки информации, напрямую связаны с проявлением неконтролируемой импульсивной агрессии, как среди криминального, так и некриминального контингента  (Barratt E. et al, 1997).

Таблица 3. Характеристика симтомокомплексов делинквентного и криминального поведения в зависимости от преобладающей топографии нарушений.

Для диагностики нарушений морфологии и нейрофизиологии головного мозга в клинических условиях может использоваться функциональная магниторезонансная томография. Однако этот метод не пригоден для системы профессионального отбора из-за высоких затрат времени и ресурсов. Поскольку морфологические и функциональные нарушения в работе отдельных нейросетей, связанных с девиантным поведением, проявляются в виде измененной реактивности на определенные стимулы, можно прибегнуть к нейропсихологическим методам диагностики. Одним из наиболее перспективных методов является использование окулографии (ай-трекинга) и пупиллометрии. Эти методы не требуют использования датчиков, закрепляемых на теле, реакции глаз и зрачков невозможно контролировать сознательно, реакции глаз в несколько раз быстрее других реакций, таких как изменение кожно-гальванического сопротивления. Расширение зрачка регулируется системой голубого пятна и норадреналина головного мозга, которые контролирует физиологическое возбуждение и внимание, и используются как мера субъективной сложности задачи, умственного контроля и усиления симпатического влияния (Eckstein M. et al., 2017). Также у взрослых людей с нарушениями поведения на основе расстройств личности была выявлена аномальное расширение зрачка в ответ на предъявляемые стимулы в виде счастливых лиц здоровых людей (Burley et al., 2019). Использование метода окулографии (ай-трекинга) позволил также выявить нарушение ориентации внимания на глаза оцениваемых лиц у контингента правонарушителей с расстройствами личности (Gehrer N. et al., 2019). Время зрительного контакта с выражено позитивными изображениями (фотографии милых малышей и животных), количество фиксаций взора и их средняя продолжительность у таких людей снижено, по сравнению с нормой (Carroll G. et al., 2020).  

При этом лица, страдающие зависимостями, имеют специфически измененную реакцию на световую (вспышки): более высокая скорость сужения, при более длительном времени сужения зрачка и меньше степени сужения, по сравнению с нормативным контингентом. При этом скорость возврата диаметра зрачка к исходному состоянию медленнее, по сравнению со здоровыми людьми (Ershova R. et al, 2016).  

Аномальная реакция зрачков на аффективные стимулы является достоверным биомаркером проблем с девиантным поведением (Burley D., van Goozen S., 2020). Более того, лонгитюдные исследования показали, что вегетативная гипореактивность в младенчестве или раннем детстве является биомаркером более поздних проявлений агрессии и антисоциального поведения (Baker E. et al, 2013). Уменьшение расширения зрачков при воздействии негативных образов положительно коррелирует с гиперактивностью, эмоциональными проблемами, межличностными проблемами, ухудшением просоциального контроля поведения, развитием деструктивного поведения. Пониженная реакция зрачков на негативные угрожающие стимулы является биомаркером определенных антисоциальных характеристик во взрослом возрасте, которые связаны с устойчивыми и тяжелыми антисоциальными последствиями (McCuish et al., 2015).

Также аномальная физиологическая реактивность (гипо- или гипер-возбуждение) в ответ на эмоциональные стимулы может являться маркером манифестации и прогрессирования ряда психопатологических расстройств (Hajcak G., Patrick C., 2015). Например, реактивность зрачка существенно снижается при депрессивных расстройствах (Siegle G. at al., 2011). При посттравматическом стрессовом расстройстве начальное сужение зрачка (маркер парасимпатической функции) снижено, в то время как дилатация, обусловленная эмоциональным содержанием визуального стимула (маркер симпатической активности), усилена (Mckinnon A. et al., 2020).

Методы айтрекинга и пупилометрии могут сочетаться с используемыми в диагностике девиантного поведения нейропсихологических парадигм, которые не связываются обследуемыми напрямую с девиантным поведением, в отношении сокрытия которого они будут насторожены. Многие нейропсихологические методики внешне представляют простые компьютерные игры. Например, испытуемому могут предлагать многократно как можно сильнее надувать виртуальный воздушный шарик на экране (Balloon Analogue Risk Task - BART) (Lejuez C. et al., 2002), однако, не допуская того, чтобы он лопнул (оценка импульсивности, ошибки прогнозирования) или сыграть в виртуальный игровой автомат «многорукий бандит» (Knox W. et al., 2012), чтобы выиграть как можно большую сумму денег (оценка импульсивности, мотивов и механизмов принятия решений, способности прогнозировать), или выбирать маршрут следования на виртуальной карте, старясь избежать опасных мест, и пройти маршрут с максимально возможной скоростью (оценка склонности к риску, поиска острых ощущений, пространственной когнитивной обработки) (Aupperle R., et al., 2011).  

Заключение

Проблема обеспечения дисциплинированности и повышения правопорядка в ВС РФ с годами не теряет свою актуальность. Особую роль играет предотвращение попадания на военную службу лиц, склонных к отклоняющемуся поведению, поэтому его ранняя диагностика очень важна.

Анализ современной литературы показал, что большинство форм девиантного поведения имеет топографически локализованную нейрофизиогическую основу. Поэтому современным методом оценки и прогнозирования склонности к девиантному поведению могут служить нейропсихологические и нейрофизиологические методы исследования. Значительным преимуществом из-за возможности бесконтактной диагностики, относительно небольших экономических и временных затрат обладают методики окулографии и пупилометрии.

Андрей Демкин

Литература: 

Гут Ю., Кабардов М. Природные и социальные факторы девиантного поведения у подростков // Психологическая наука и образование. – 2018. – Т. 23. – № 4. – C.80—90.

Кондратьев М.Д. Особенности временной перспективы одаренных подростков и их сверстников [Электронный ресурс] // Психологическая наука и образование PSYEDU.ru. 2017. Том 9. № 1. doi:10.17759/psyedu.2017090111 URL: http:// http:// psyjournals.ru/psyedu_ru/2017/n1/kondratiev.shtml (дата обращения: 31.10.2020)

Кувшинов, К.Э. Прогнозирование отклоняющегося поведения у военнослужащих, проходящих военную службу по призыву / К.Э. Кувшинов [и др.] // Военн.-мед. журн. - 2017. - т. 338, № 9. - с. 4-11.

Лурия А.Р. Основы нейропсихологии. М.:Академия, 2006. – 384 с.

Менделевич В. Д. Психология девиантного поведения М.: ИД Городец, 2016. – 386 с.

Хомик В.С., Кроник А.А. Отношение к времени: психологические проблемы ранней алкоголизации и отклоняющегося поведения // Вопросы психологии. – 1988. – № 1. – С. 98—106.

Черезов Д.В. Профилактика девиантного поведения военнослужащих / Д.В. Черезов // Направления и перспективы развития образования в военных институтах внутренних войск МВД России: сб. науч. стат. VII Междунар. науч.-практ. конф. под общ. ред. С.А. Куценко. – Новосибирский военный институт внутренних войск имени генерала армии И.К. Яковлева МВД России. – 2016. – С. 509-514.

Юсупов В. В. Экспресс-оценка психического здоровья военнослужащих, склонных к аддиктивному поведению : автореферат дис. ... кандидата медицинских наук : 14.00.18, 19.00.04 / Воен.-мед. акад. им. С.М. Кирова. - Санкт-Петербург, 2006. - 20 с.

Aupperle R., Sullivan S., Melrose A., Paulus M., Stein M. A reverse translational approach to quantify approach-avoidance conflict in humans // Behavioural brain research.  – 2011. – Vol. 225(2). – P. 455–463.

Baker E., Shelton K., Baibazarova E., Hay D, Van Goozen S. Low skin conductance activity in infancy predicts aggression in toddlers 2 years later // Psychological Science. – 2013. – Vol. 24(6). – P. 1051–1056.

Bellucci G., Molter F., Park S. Neural representations of honesty predict future trust behavior // Nat Commun – 2019. Vol. 10. – p. 5184. 

Burley D., Gray N., Snowden R. Emotional modulation of pupil diameter in psychopathy // Personality Disorders: Theory, Research, and Treatment. – 2019. – Vol. 10(4). – P. 365-375.

Burley D., van Goozen S. Pupil Response to Affective Stimuli: a Biomarker of Early Conduct Problems in Young Children // J Abnorm Child Psychol. – 2020. – Vol. 48. – P. 693–701.

Carroll G., Cohen L., McParland A., Jack S., Montrose Т. Individuals with Psychopathic Traits and Poor Attitudes towards Animals Can Recognise Infant Features But Give Them Reduced Attentional Priority // Animals. – 2020. – Vol, – 10. P. 721.

Eckstein M., Guerra-Carrillo B., Miller Singley A., Bunge S. Beyond eye gaze: What else can eyetracking reveal about cognition and cognitive development? // Developmental Cognitive Neuroscience. – 2017. – Vol. 25. – P. 69-91.

Ershova R., Semina T., Varchenko N., Gankin K., Novik V. The pupillometric predictor of Internet-addiction // Вестник РУДН. Серия: Психология и педагогика. – 2016. – №1. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/the-pupillometric-predictor-of-internet-addiction (дата обращения: 02.11.2020)

Ershova R., Semina T., Varchenko N., Gankin K., Novik V. The pupillometric predictor of Internet-addiction // Вестник РУДН. Серия: Психология и педагогика. – 2016. – №1. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/the-pupillometric-predictor-of-internet-addiction (дата обращения: 02.11.2020)

Gehrer N., Scheeff J., Jusyte А., Schönenberg М. Impaired attention toward the eyes in psychopathic offenders: Evidence from an eye tracking study // Behaviour Research and Therapy (IF 4.500) Pub Date : 2019-04-25 , DOI: 10.1016/j.brat.2019.04.009

Glenn A.,Raine A., Schug R. The Neural Correlates of Moral Decision-Making in Psychopathy // Molecular psychiatry. - 2009.- Vol. 14. - p.5-6. 10.1038/mp.2008.104.

Joyal C., Black D., Dassylva B. The Neuropsychology and Neurology of Sexual Deviance: A Review and Pilot Study // Sex Abuse. – 2007. – Vol. 19. – p. 155–173.

Hoff H., Beneventi H., Galta K., Wik G. Evidence of Deviant Emotional Processing in Psychopathy: A fMRI Case Study // International Journal of Neuroscience. – 2009. – Vol. 119. – Issue 6. – P. 857–878.

Kent A., Kiehl et al., Age of Gray Matters: Neuroprediction of Recidivism // The Mind Research Network, Working Paper, 2016.

Knox W., Otto A., Stone, Love C. The nature of belief-directed exploratory choice in human decision-making // Frontiers in Psychology. – 2012. – Vol. 2:398. – p. 1–12.

Lejuez C., Read J., Kahler C., Richards J., Ramsey S., Stuart G., Strong D., Brown R. Evaluation of a behavioral measure of risk taking: the Balloon Analogue Risk Task (BART) // Journal of Experimental Psychology: Appliedю – 2002. – Vol. 8 – p. 75-84.

McCuish E., Corrado R., Hart S., DeLisi M. The role of symptoms of psychopathy in persistent violence over the criminal career into full adulthood // Journal of Criminal Justice. – 2015. – Vol. 43(4). – p. 345–356.

Mckinnon A., Gray N., Snowden R. Enhanced emotional response to both negative and positive images in post-traumatic stress disorder: Evidence from pupillometry // Biological Psychology. – 2020. – Vol. 154. : 107922 DOI: 10.1016/j.biopsycho.2020.107922

National Research Council. The Context of Military Environments: An Agenda for Basic Research on Social and Organizational Factors Relevant to Small Units. Committee on the Context of Military Environments: Social and Organizational Factors, Board on Behavioral, Cognitive, and Sensory Sciences, Division of Behavioral and Social Sciences and Education. Washington, DC: The National Academies Press, 2014.

Pardini, Dustin A.; et al. Lower Amygdala Volume in Men is Associated with Childhood Aggression, Early Psychopathic Traits, and Future Violence // Biological Psychiatry. – 2014. –Vol. 75 (1). – P. 73–80.

Raine A., Meloy J., Bihrle S., Stoddard J., Lacasse L. et al. Reduced prefrontal and increased subcortical brain functioning assessed using positron emission tomography in predatory and affective murderers // Behavioral Sciences and the Law. – 1998. – Vol.16 (3). – P. 319–332.

Raine A., Lencz T., Bihrle S., Lacasse L., Colletti P. Reduced prefrontal gray matter volume and reduced autonomic activity in antisocial personality disorder // Archives of General Psychiatry. –2000. – Vol. 57 (2) – P. 119–127.

Raine A., Ishikawa S., Arce E., Lencz T., Knuth K. et al. Hippocampal structural asymmetry in unsuccessful psychopaths // Biological Psychiatry. – 2004. – Vol.55(2). – P. 185–91. doi:10.1016/s0006-3223(03)00727-3

Raine A., Lee L., Yang Y., Colletti P. Presence of a neurodevelopmental marker for limbic maldevelopment in antisocial personality disorder and psychopathy // British Journal of Psychiatry. – 2010. – Vol. 197 (3). – P. 186–92. doi:10.1192/bjp.bp.110.078485

Reyna V., Farley F. Risk and Rationality in Adolescent Decision-Making: Implications for Theory, Practice, and Public Policy // PSYCHOL. SCI. PUB. INT. – 2006. – Vol. 7. – Issue 1. – P. 1-44.

Rosellini A. et al. Predicting non-familial major physical violent crime perpetration in the US Army from administrative data // Psychological Medicine. – 2016. – Vol. 46. – Iss. 2. – p. 303-316. 

Sengupta A., Winters B., Bagley E., McNally G. Disrupted Prediction Error Links Excessive Amygdala Activation to Excessive Fear // J Neurosci. – 2016. –Vol.36(2). – P. 385-95. doi: 10.1523/JNEUROSCI.3670-15.2016. PMID: 26758831; PMCID: PMC6602025.

Siegle G., Steinhauer S., Friedman E., Thompson W., Thase M. Remission prognosis for cognitive therapy for recurrent depression using the pupil: Utility and neural correlates // Biological Psychiatry. – 2011. – Vol. 69(8). – p. 726–733.

Tkach B. Neuropsychological features personalities with deviant behavior // Fundamental and Applied Researches in Practice of Leading Scientific Schools. – 2018. – Vol. 27(3). – P. 201-206. 

Weinberg I. The prisoners of despair: right hemisphere deficiency and suicide // Neuroscience and Biobehavioral Reviews. – 2000. – Vol. 24. – P. 799-815.

Whelan R., Garavan H. When optimism hurts: inflated predictions in psychiatric neuroimaging // Biol Psychiatry. – 2014. – Vol. 1;75(9). – p. 746-8.